Савельев Н.С.

Археологическое наследие Башкортостана: современное состояние, достижения, существующие проблемы и пути их решения

  Данный доклад писался мной в ноябре 2013 года по просьбе Министерства культуры Республики Башкортостан и должен был быть представлен на специальном заседании правительства республики, которое намечалось на начало декабря. Это заседание не состоялось и будет оно или нет – мне не известно. Поскольку время идет, а существующие проблемы не решаются (или решаются, но эти решения находятся не в практической плоскости, а в какой-то иной), я посчитал возможным и необходимым ознакомить с этим докладом всех заинтересованных читателей – как представителей власти и профессионального сообщества, так и всех неравнодушных сограждан. Заранее приношу свои извинения за несколько официальный стиль изложения – данный доклад писался для правительства Башкортостана. Конечно, в нем подняты далеко не все существующие проблемы сохранения археологического наследия, а преимущественно те, которые связаны с деятельностью государственного органа охраны памятников. Но, я думаю, что именно эти вопросы являются одними из важнейших, поскольку именно они как локомотив тянут за собой все остальные вопросы и проблемы. И сугубо административные, и сугубо научные.

Также я хочу выразить свою благодарность своим коллегам, помогавшим мне как в сборе данных по всем фактам вопиющего разрушения, уничтожения и разграбления археологических памятников (думаю, что вскоре собранные фотографии также будут выложены в открытый доступ), так и в формулировании предложений по выходу из сложившегося кризиса. Так что в значительной степени этот доклад коллективный.

Н. С. Савельев

Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.

   Вопросам сохранения историко-культурного наследия в российском законодательстве отводится очень весомое место – существует постоянно корректируемый и дополняемый профильный закон, большое количество подзаконных актов, распоряжений, постановлений, методических рекомендаций и т.д. И это не случайно – состояние культурного наследия, его востребованность и вложения в его изучение являются очень наглядными показателями устойчивости развития того или иного региона. Более того, культурное наследие является, пожалуй, самой яркой и узнаваемой визитной карточкой любого региона, его брендом. Таким образом, внимание к культурному в целом и археологическому в частности наследию является крайне необходимым компонентом региональной политики. Можно назвать ряд регионов Российской Федерации, где именно археологическое наследие определяет лицо региона не только внутри России, но и за ее пределами:

город Болгар – Республика Татарстан

«Алтайская принцесса» с плато Укок – Республика Алтай

царские курганы около поселка Аржан – Республика Тува

Большой Салбыкский курган и «Долина царей» – Республика Хакассия

Филипповские курганы – Оренбургская область

Отвлекаясь только от археологии, можно привести пример и Золотого кольца России, которое является не только визитной карточкой и мировым брендом ряда регионов центральной России, но и, собственно, основой их экономики.

Переходя к Башкортостану нужно сказать, что уже только географическое положение республики определяет наличие на его территории очень большого количества крайне разнообразных археологических объектов, многие из которых имеют первостепенную научную и туристическую (рекреационную) значимость. И новые открытия отнюдь не рядовых объектов идут ежегодно, из самых последних, в основном 2013 года, здесь можно назвать:

- святилище металлургов с петроглифом в виде птицы – Абзелиловский район, около оз. Банное (Якты-куль), в глубоком ущелье хребта Крыкты;

- огромный металлургический комплекс VI-III вв. на горе Курмантау (Гафурийский район РБ), давший большое количество первоклассных предметов искусства в т.н. «зверином стиле» и свидетельствующий о тесных взаимосвязях местного лесостепного населения с кочевниками Евразийской степи;

- селище Шемяк-2 начала XVIII века – самый ранний поселенческий башкирский памятник, полноценно изученный археологическими методами (Уфимский район РБ, работы проводились по договору с ОАО «Уралсибнефтепровод»);

- при обследовании окрестностей пещеры Шульган-Таш по заказу Министерства культуры РБ наряду с большим количеством выявленных памятников различных эпох, были найдены два интереснейших памятника: палеолитическая стоянка Шульганово-4, вероятно, оставленная людьми – авторами всемирно известной «пещерной живописи» Шульган-Таша и стоянка Акбулатово-3, находки с которой сейчас оцениваются как самые древние на территории Южного Урала;

- восьмиугольный купольный мавзолей ранних кочевников (V век до н.э.) в горно-степной зоне хребта Ирендык (Баймакский район РБ); его выявление свидетельствует о том, что каменная культовая архитектура на Южном Урале появилась не в эпоху Золотой Орды, как считалось ранее (мавзолеи Турахана и Хусейнбека), а как минимум на 18-19 веков ранее.

Все эти достижения бесспорно имеют общероссийское значение, хотелось бы только отметить, что все они, за редким исключением, делались без какого-либо участия (или при минимальном участии) со стороны Республики Башкортостан, на энтузиазме самих специалистов-археологов.

Всего же территории Башкортостана сейчас учтено около 4000 различных археологических объектов, из них около 1000 находятся на государственной охране. Учитывая, что в среднем степень обследованности республики не превышает 15-20%, можно предполагать, что реальное количество археологических объектов в Республике Башкортостан превышает 20000. Следовательно, сейчас мы располагаем данными в лучшем случае только об 1 объекте из 5 реально существующих. Эта пропорция, вместе с объективной общей недостаточностью работы специализированного подразделения Министерства культуры РБ в лице отдела государственной охраны объектов культурного наследия, приводят к крайне негативным последствиям. Среди них в первую очередь можно отметить

1) безудержное разграбление археологических объектов (ярчайшие примеры – грунтовый могильник Кара-Абыз-2 в Благовещенском районе, комплекс памятников на горе Курмантау в Гафурийском районе, грунтовые могильники Юрмаш-1 и Охлебининский в Иглинском районе и т.д.);

2) уничтожение застройкой и хозяйственной деятельностью (стоянка-мастерская Банное-8 в Абзелиловском районе, стоянка Нордовка-3 в Мелеузовском районе, селища Юрмаш-2 и -3 в Иглинском районе и т.д.);

3) разрушение в связи с воздействием природных факторов (Урманаевский могильник в Бакалинском районе и стоянка Сергеевка-1 в Мелеузовском районе, хотя в последнем случае разрушение береговой линии связано со строительством и функционированием Нугушского водохранилища, т.е. с хозяйственной деятельностью человека, и т.д.).

За исключением памятников на реке Юрмаш, куда выезжали представители профильного отдела Министерства культуры РБ, все остальные факты не получили какой-либо оценки со стороны Министерства культуры РБ, а какие-либо мероприятия отсутствовали. Многие факты и просто известны только профессиональному сообществу археологов, но не госоргану охраны памятников. И эти факты и анализ общего состояния археологического наследия Башкортостана свидетельствуют, что какие-либо систематические работы, как и в целом система сохранения археологического наследия в Республике Башкортостан отсутствует. То, что есть – это крайне недостаточное, более того – единичное и ситуативное, реагирование на сложившуюся негативную ситуацию. В лучшем случае госорган успевает только фиксировать уже свершившиеся разрушения, хотя и эти факты являются хорошими исключениями из общего правила. Все это свидетельствует о том, что в республике полностью отсутствует взвешенная и ориентированная на перспективу политика в отношении археологического наследия.

Мне, как представителю профессионального археологического сообщества, ежегодно работающему «в полях» и имеющему большой опыт работы в сфере сохранения культурного наследия, представляется крайне необходимым выполнение следующих первоочередных мер, которые позволят кардинально и в обозримые сроки изменить сложившуюся негативную ситуацию в сфере сохранения археологического наследия Республики Башкортостан.

1. Срочное принятие Республиканской целевой программы сохранения объектов культурного наследия, которая была разработана еще в 2011 году. Археологическое общество РБ также направляло в Правительство пакет своих предложений. Отсутствие целевой программы имеет крайне негативные последствия как для самих памятников, так и для Республики Башкортостан в целом и для профессионального сообщества. Именно в этой программе должны быть прописаны все вопросы, связанные с археологическим наследием (мониторинг, инвентаризация, противоаварийные мероприятия, обследование территорий, разработка зон охраны, определение территории памятников и т.д.).

2. Активное привлечение профессионального сообщества к работам по сохранению археологического наследия. В настоящее время это «привлечение» происходит только единично, являясь больше исключением, чем правилом. Как следствие, большой потенциал специалистов-археологов не используется, что приводит к деградации ряда научных центров либо отсутствию роста профессионализма, необходимого в условиях постоянного ужесточения законодательства в сфере сохранения культурного наследия.

3. Необходимо издание полноценного Свода археологических объектов Республики Башкортостан. Именно БАССР первая в России выпустила такое издание (Археологическая карта Башкирии. Москва, 1976), ранее – в 1966 г. такое издание появилось только в Казахстане. Также именно наша республика в общероссийском масштабе являлась флагманом в издании периодических дополнений – каталогов выявленных памятников (1982, 1988, 2004). Так, например, в Своде 2004 г., подготовленного силами Научно-исследовательского центра «Наследие», содержатся сведения о 547 объектах, выявленных в 1989-2000 гг. А с этого времени в Башкортостане какие-либо издания прекратились. Отсутствие современной оперативно пополняемой базы по археологическим объектам РБ имеет ряд крайне негативных последствий, например, невозможно определить общий историко-культурный потенциал той или иной территории. Но важнейшим здесь является то, что госорган охраны памятников не может адекватно и своевременно решать вопросы согласования земельных участков под хозяйственное освоение.

В связи с этим считаю необходимым подготовку и выпуск ряда связанных между собой изданий, в т.ч.:

- свода археологических памятников РБ, выявленных в 2001-2013 гг.;

- свода археологических памятников РБ, стоящих на государственной охране;

- общего Свода археологических памятников РБ с развернутым унифицированным описанием каждого объекта (к примеру, подобная работа была издана в Татарстане в 2007 году). Данная работа большая и сложная, требующая изысканий в различных архивных хранилищах России и Башкортостана, а также и дополнения имеющейся информации полевыми изысканиями, но она, эта работа, вполне посильная и археологическое сообщество РБ вполне ее может выполнить. По предварительным оценкам сроки подготовки такого издания займут 3-4 года.

Также может быть начата подготовка серии изданий сводов памятников по районам Башкортостана (наглядным примером чему – опыт Казахстана), но тогда помимо археологии имеет смысл давать сведения и о всех остальных объектах культурного наследия (архитектурного, исторического, индустриального и т.д.). Думаю, что подобные издания могут стать очень важным инструментом популяризации историко-культурного наследия и будут очень востребованы населением.

4. Необходимо поэтапное начало работ по сплошному археологическому обследованию территории Республики Башкортостан, в первую очередь – тех участков, которые подвержены максимальному антропогенному прессингу (среди положительных примеров такого обследования можно упомянуть обследование территории города Бирск / 2007 г. и курортного района Якты-Куль / 2005 г.). Из таких первоочередных участков я могу назвать территорию Уфы (как это не парадоксально, целенаправленного археологического обследования Уфы никогда не проводилось), Уфимский район, Иглинский район, город Стерлитамак и его округу. Помимо сугубо научных результатов, такая работа имеет и высокий экономический эффект, т.к. на стадии последующего хозяйственного освоения тех или иных локальных участков дополнительного археологического обследования за счет застройщика уже не нужно будет проводить. Следовательно, экономический эффект от выполнения этих работ будет иметь как финансовое выражение (отсутствие необходимости локальных обследований), так и временное выражение (выдача согласований по имеющимся современным архивным данным), что также немаловажно. Для сферы охраны памятников несомненным плюсом здесь является то, что полученные материалы позволят избежать неминуемого разрушения многих археологических объектов.

Следовательно, самым лучшим вариантом было бы постепенное сплошное археологическое обследование всей территории Башкортостана (по опыту Польши), но начинать нужно именно с наиболее хозяйственно осваиваемых участков.

5. Создание на основе ГИС-технологий постоянно пополняемого реестра участков обследованных территорий земельных отводов под строительство и заложенных разведочных шурфов. Основа для выполнения данной работы уже есть – Центр охраны памятников Министерства культуры РБ работает с ГИС-программой «ИнГео», но используется она крайне недостаточно, что объясняется просто недостатком кадров и тем, что НПЦ занимается более прикладными, а не стратегическими, перспективными, делами. Экономический эффект создания этого реестра очевиден: при необходимости хозяйственного освоения (напр. – строительства) того или иного участка достаточно обратиться к созданной базе, чтобы получить исчерпывающую информацию. Но для этого нужно, чтобы были люди, которые будут постоянно вести эту работу, собирать информацию, ее анализировать и пополнять реестр.

6. Необходимо усиление подразделения Министерства культуры Республики Башкортостан, ведающего всей сферой сохранения объектов культурного наследия в республике. Сейчас его штат и выполняемые функции крайне недостаточны. По моему мнению, для активизации работы отдела государственной охраны объектов культурного наследия необходимо:

- дополнительное включение в его штат не менее одного специалиста-археолога, имеющего достаточный опыт самостоятельных полевых работ;

- кардинальное расширение выездных проверок на археологические памятники (плановых; в связи с их разрушением; в связи с их разграблением; и т.д.);

- постоянный и методичный контроль за выданными предписаниями и согласованиями (сейчас этого просто нет) – застройщики могут просто не учитывать требований, выданных Министерством культуры РБ;

- возбуждение административных и уголовных дел в отношении лиц и организаций, нарушающих действующее законодательство в области сохранения археологического наследия.

7. Башкортостан является уникальным регионом России, в нем много первоклассных археологических объектов, часть из них достойны для включения в Список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО. Среди них можно по праву назвать южную оконечность хребта Ирендык (Баймакский район), где уже более 10 лет назад создан одноименный музей-заповедник, шихан Тура-Тау (Стерлитамакский район), на котором с древности существует крупное святилище, Идрисовская пещера и писаницы (Салаватский район), по уровню и выразительности ничем не уступающие уже включенным в Список ЮНЕСКО, Охлебининский комплекс, состоящий из крупнейшего во всем Волго-Уралье некрополя и огромного городища эпохи Золотой Орды. Работы по их номинированию и включению в Список ЮНЕСКО могут привести к созданию имиджа Башкортостана как региона, бережно относящегося к своему культурному наследию, повышению туристической привлекательности региона и получению новой первоклассной исторической информации.

8. В настоящее время в Башкортостане практически свернута деятельность по популяризации объектов культурного, в том числе и археологического, наследия. Из приоритетных направлений здесь можно отметить издание популярных и научно-популярных книг, создание специализированных сайтов и установку информационных стендов в городах и других населенных пунктах республики.

Все это в целом уже в обозримом будущем даст как экономический эффект, так и значительно повысит имидж Башкортостана, приведет к развитию туристической инфраструктуры, позволит использовать потенциал научного сообщества в рамках четкой и понятной республиканской стратегии сохранения, изучения, использования и популяризации археологического наследия. Я уже не говорю о том, что все эти работы дадут толчок к новым – сейчас кажущимся фантастическими – открытиям, что в конечном счете приведет к повышению культурного уровня населения Башкортостана и развитию патриотического воспитания.

Мне очень хочется верить, что современное плачевное состояние в сфере сохранения археологического наследия Республики Башкортостан – не более, чем периодический, хотя и очень сильный, кризис. Выход из него может быть найден только общими усилиями. Если же оставить ситуацию на существующем уровне, то мы в очень скором будущем станем свидетелями резкого роста т.н. «кладоискательства» (по сути – мародерства) – ограбления археологических памятников, игнорирования со стороны строительной сферы не то, что существования гос. органа охраны памятников, но и самого культурного наследия, общего падения культурного уровня и патриотизма среди населения, сворачивания каких-либо археологических исследований, которые пока еще держатся на энтузиазме специалистов. Надеюсь, что этого не произойдет.

Открытие геоглифа на озере Зюраткуль

Объект был зафиксирован краеведом из г. Сатки А.Шестаковым, который обнаружил его весной 2011 г., изучая космические снимки программы Google. Осенью этого же года было проведено первичное археологическое обследование объекта (Grigoriev, Menshenin, 2012).

Геоглиф находится в Саткинском районе Челябинской области, в 200 км к западу от Челябинска, в 15 км к юго-востоку от г.Сатка, на территории национального парка “Зюраткуль”, рядом с высокогорным озером Зюраткуль (724 м над уровнем моря). Хребет Зюраткуль сложен кварцитами, и его вершина (ее самая высокая точка – 1125 м) белого цвета видна издалека.

На космическом снимке объект отчетливо виден, благодаря светлым изогнутым линиям шириной 2-4 м, четко различимым на фоне поверхности, которые формируют контурный рисунок животного. Размеры рисунка по линии ЗЮЗ-ВСВ – 218 м, по линии ССЗ-ЮЮВ – 195 м, по линии СЗ-ЮВ – 275 м. Изображение представляет собой фигуру копытного животного с массивной головой клювовидной формы с массивными рогами, контурным туловищем с четырьмя контурными ногами. Предположительно, это фигура лося.

После закладки двух первых разведочных траншей в 2011г. было установлено, что линии выполнены из камня (Grigoriev, Menshenin, 2012). При этом по контуру положены крупные глыбы, а центр заполнен камнями меньших размеров. В 2012-2013 гг. были заложены дополнительные раскопы 1-3 на линии ноги и окончании морды. В разных частях геоглифа мы видим различные техники строительства данного сооружения, связанные с необходимостью передать какие-то его особенности. Было установлено, что поверхность расчищалась от дерна, а затем грунт вместе с глиной и камнями насыпался в виде невысокого вала шириной 2-5 м на размеченные участки. Также глина и камни могли приноситься со стороны на расстоянии сотен метров от строительства. Об этом свидетельствуют сколы кварцита, обнаруженные в 100 м от геоглифа на краю курумника, а также разнообразие пород камня и большое количество обколотых камней и сколов в заполнении вала. Вблизи вала были зафиксированы широкие западины.

Единственной находкой из кремня был крупный скол без обработки с аморфного нуклеуса. На поверхности кладки в раскопах 1, 2 и 3 было обнаружено полторы сотни изделий из кварцита, реже сланца или зеленого туфа. Были выделены следующие типы и категории изделий: 4 крупных отщепа, 4 нуклеуса, 2 молота, 1 зубило, 3 отбойника, 1 обушковый нож, 1 курант зернотерки, 102 орудия для копания.

Среди орудий для копания встречаются как крупные формы весом до 3 кг, так и мелкие изделия размером до 2 см. Очевидно, это указывает на то, что эти изделия являлись инструментами различных поло-возрастных групп. Таким образом, можно утверждать на этом основании, что в строительстве геоглифа принимало участие всё окрестное население «от мала до велика».Формальные аналогии данным орудиям можно найти на территории Урала от неолита до энеолита, причем наибольшая концентрация аналогий падает на энеолитическое время на следующих памятниках: Чебаркуль II (Крижевская, 1968. Табл. IV); Суртанды VIII, Мурат, Березки, Карабалыкты IX, Карабалыкты VIII, Муллино (Матюшин, 1982. Табл. 16, 9; 34, 9; 40, 1, 4, 5; 51; 55, 4; 71; 75, 7; 115); поселение Шувакиш I (Чаиркина, 2005. Рис. 14, 17; 16; 19) и Боровая 1 в Среднем Зауралье (Шорин, 1997. Рис. 4, 12, 13; 5, 1, 5, 7). Данная коллекция показывает его приблизительный возраст – энеолит.

По радиокарбоновому анализу погребенной почвы из-под камня в раскопе 2 была получена абсолютная дата: 4795±80 BP (Spb-826) или 3,7-3,5 тыс. до н.э. в калиброванных значениях. Эта дата перекликается с нашими выводами, основанными на типологическом анализе каменных изделий.

Таким образом, мы имеем дело с древним искусственным зооморфным изображением на поверхности земли, то есть, с тем типом памятников, который называют геоглифами. Объект не имеет аналогов на территории Российской Федерации; сходные объекты известны на отдаленных территориях.

Территориально наиболее близкими являются геоглифы в Британии: Уффингтонская Белая Лошадь в Оксфордшире, Сернский Гигант в Дорсете, Длинный Человек из Уилмигтона в Восточном Суссексе. Абсолютно надежных дат для них нет, предполагаются варианты от 2000 г. до н.э. (эпоха бронзы) до I тысячелетия н.э. (галло-римское время) (Castleden, 1996; Lock et al., 2004; Bergamar, 2008). В отличие от западноевропейских памятников, геоглиф на хребте Зюраткуль имеет более надежные временные привязки.

Открытие столь грандиозного сооружения эпохи энеолита позволяет говорить о Южном Урале как о еще одном центре мегалитической традиции.

Введение.

В Российской Федерации в целом и в Республике Башкортостан в частности, остро стоят вопросы государственной охраны объектов культурного наследия обладающих уникальным, постоянно накапливающимся историко-культурным потенциалом, и представляющих собой один из основных ресурсов развития территории. Проблема сохранения археологического наследия Башкортостана неоднократно становилась областью пристального внимания профессионалов-археологов и сотрудников государственных органов охраны памятников (см. например: Лебедев, 1994; Обыденнов, Яминов, 1996; Яминов, Савельев, 2000; Савельев, 2003; Обыденнов, 2006; Ахметова, 2008; Минеева, 2004, 2006, 2007). Несмотря на значительные интерес к рассматриваемому вопросу, проблемы государственной политики в сфере сохранения ОКН в Республики Башкортостан сохраняют свою остроту и актуальность, что подтверждается новыми публикациями и защищенными диссертационными исследованиями по тематике (см. например: Минеева, 2010; Бахшиев, Бахшиева, 2011; Лебедев, 2012; Лебедев, Матвеева, 2012).

Общая характеристика современной нормативно-правовой базы.

Решение вопросов связанных с сохранением историко-культурного наследия, нельзя рассматривать отдельно от вопросов законодательного регулирования этой сферы. Вопросы охраны и использования памятников истории и культуры, как недвижимых ОКН регулируется в стране, прежде всего, Федеральным Законом Российской Федерации «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» № 73 от 25 июня 2002 года. Законодательство о культуре фактически состоит из двух уровней правовых актов – федерального и регионального. Закон Республики Башкортостан «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Республики Башкортостан» от 7 ноября 2005 года № 224-з регулирует отношения, возникающие в области сохранения, использования, популяризации и государственной охраны ОКН расположенных на территории республики. Министерство культуры Республики Башкортостан, Постановлением Правительства Республики Башкортостан «Об утверждении Положения о Министерстве культуры Республики Башкортостан» № 83 от 12 марта 2013 года, определено республиканским органом исполнительной власти, осуществляющим на территории субъекта государственную культурную политику в сфере сохранения, использования, популяризации и государственной охраны ОКН.

Республиканский закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Республики Башкортостан» от 7 ноября 2005 г. № 224-з не имеет статей, отличных от вышеназванного федерального. В то же время, практика показывает, что многие положения федерального законодательства не являются нормами прямого действия, они носят рекомендательный или рамочный характер, а детализации должны были быть посвящены региональные акты. Региональная нормативно-правовая база сферы сохранения ОКН помимо республиканского закона №224-з и вышеприведенного Постановления Правительства РБ № 83 от 12 марта 2013 года, включает блок ведомственных регламентов и приказов (всего 8 документов).

Изменение экономической ситуации в республике, появление на строительном рынке большого числа частных инвесторов привело к значительному увеличению хозяйственной активности и масштабному новому строительству. ОАН оказались в зоне активного хозяйственного преобразования. Федеральное и региональное законодательство предусматривает целый комплекс специальных мер по обеспечению их сохранности при хозяйственном освоении территории. Федеральным законом определены особенности проектирования и проведения землеустроительных, земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных и иных работ на территории ОКН и в зонах его охраны, предусматривающий их запрет (за исключением работ по сохранению данного памятника или его территории), а хозяйственные работы проводятся при условии не нарушения целостности памятника или ансамбля, не повреждения, разрушения или уничтожения объекта культурного наследия (ст. 35 №73-ФЗ). Более того, проектирование и хозяйственное освоение возможно при отсутствии на испрашиваемой территории объектов культурного наследия. В случае обнаружения объектов обладающих признаками объекта культурного наследия на территории подлежащей освоению, в проекты проведения землеустроительных, земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных и иных работ должны быть внесены разделы об обеспечении сохранности обнаруженных объектов (п.2, ст. 36 №73-ФЗ).

Большое внимание вопросам сохранения объектов культурного наследия в зоне хозяйственного освоения уделяет Градостроительный Кодекс Российской Федерации №190-ФЗ от 29 декабря 2004 года. В частности отмечается, что основным принципом градостроительной деятельности является соблюдение требований сохранения объектов культурного наследия (п. 10, ст. 2 №190-ФЗ). В соответствии с Градостроительным Кодексом Российской Федерации и Законом Республики Башкортостан «О регулировании градостроительной деятельности в Республике Башкортостан» № 341-з от 11 июля 2006 г., постановлением Правительства Республики Башкортостан №153 от 13 мая 2008 г. утверждены Республиканские нормативы градостроительного проектирования Республики Башкортостан «Градостроительство. Планировка и застройка городских округов, городских и сельских поселений Республики Башкортостан», в которых также прописываются нормы и мероприятия необходимые для сохранения объектов культурного наследия в границах территорий городских округов и поселений Республики Башкортостан. Отдельно рассматривается вопрос сохранения историко-культурного наследия в исторических поселениях республики.

В целом, как отмечают исследователи, изменение государственной политики в области сохранения, использования, популяризации и государственной охраны ОКН привело к тому, что устранены многие пробелы действующего законодательства, и сегодня можно говорить о необходимости разработки действенных средств контроля и надзора за его исполнением (см. Лавров, 2012; Прудников, 2013).

Общая характеристика историко-культурного потенциала Республики Башкортостан.

По состоянию на 2013 год, на территории Республики Башкортостан известно о 5527 ОКН, среди которых преобладают памятники археологии – 3609, затем 1684 – памятники градостроительства и архитектуры, 193 – памятники истории и 41 – памятники искусства. Количественные показатели распределения объектов археологического наследия по территории республики различные. Это обусловлено, во-первых, неравномерностью археологического обследования различных районов, во-вторых, существующими естественными зонами концентрации памятников (кумулятивные районы) (Савельев, 2003. С. 62–64; Антропология башкир… С. 11–24). Наибольшая концентрация памятников археологии наблюдается на территории зауральского региона Башкортостана – 32 % от общего количества археологических объектов республики (1151 объектов). Следующая зона – степная и лесостепная часть Башкирского Приуралья, включающая территорию 10 муниципальных районов с общим количеством памятников 640 (18%). Следующая группа концентрации памятников связана с территорией нижнего течения р. Белая – 367 ОАН (10%).

На основании статьи 39 № 73-ФЗ Министерством культуры Республики Башкортостан в 2010–2011 годах впервые организована и проведена масштабная инвентаризация ОАН федерального и регионального значения. В результате, были получены обновленные данные о составе, структуре и техническом состоянии памятников археологии. Определены предварительные границы объектов и их точное местоположение[1].

По итогам инвентаризации 2010 года получены данные о степени сохранности обследованных памятников археологии. Состояние 9% памятников хорошее (40 ед.), 44% объектов определяется как удовлетворительное (323 ед.), в 25% случаях памятники имеют неудовлетворительное состояние (186 ед.), 10% памятников разрушено (71 ед.), разрушающая деятельность «черных копателей» зафиксирована на 10 памятниках (5%) и 4% памятников находятся в аварийном состоянии, на грани уничтожения (28 ед.). Таким образом, общее состояние памятников археологии стоящих на государственной охране оценивается как неудовлетворительное (44%), и лишь состояние чуть больше половины памятников (53%) можно считать относительно удовлетворительным. Не удалось обнаружить 68 объектов (9%). Основными причинами невозможности обнаружения памятников – отсутствие надежных топографических привязок.

Было установлено, что от общего количества памятников археологии поставленных на государственную охрану в качестве ОАН регионального значения (1253 ед.), 101 объект полностью утрачен. Среди основных видов антропогенного разрушения обследованных памятников выделим следующие: распашка (пашня/огороды) (13 ед.), застройка территории памятника (частичная/полная) (38 ед.), прохождение дороги по территории памятника (строительство/реконструкция дорог) (15 ед.), полигон ТБО (силосные ямы) (5 ед.), плотина/водохранилище (пруды) (мелиоративные работы) (11 ед.), карьеры (3 ед.), грабительские раскопки (2 ед.). Основные же виды разрушения памятников по естественным факторам являются: береговая эрозия – 13 ед. Основная масса разрушенных памятников археологии уничтожена в ходе хозяйственной деятельности человека и лишь единичные по естественным причинам. Приведенные статистические данные по узкой группе объектов при незначительной вариативности количественных показателей может отражать общую ситуацию по основным факторам разрушения памятников на территории Башкортостана.

Как показывает предварительные данные, проблема грабительских раскопок пока не стоит для республики так остро, как например для центральных и южных регионов России. Наибольшая активность грабителей наблюдается в северо-восточных районах республики (Ишимбаевский могильник, Турналинское городище), центральных районах (Кушнаренковское городище, Кара-Якуповское городище, могильник Кара-Абыз, археологический комплекс на горе Курмантау, Шиповский и Охлебининский комплексы) и Башкирское Зауралье (Кашкаровский курганный могильник, Янтышевский III одиночный курган, Сагитовский курганный могильник, поселение Альмухамет, Авсасовский одиночный курган, Баимовский одиночный курган). Наибольший интерес «черные копатели» «работающие» в пределах республики проявляют к заброшенным аулам и деревням XVIII–XIX вв. Наиболее яркий пример – разграбление объектов расположенных по берегам реки Сакмара в пределах зауральского региона республики (Хайбуллинский и Зилаирский районы).

В удручающем состоянии находится уникальный археологический памятник – «Идрисовская пещерная стоянка и писаница» в Салаватском районе, ставший объектом дикого и бесконтрольного туризма. Значительная часть древней наскальной живописи потеряны для науки и культуры.

Огромное количество курганных некрополей разрушается в результате распашки земель. Данная ситуация в наиболее выраженной форме наблюдается в пределах степной и лесостепной зоны Башкортостана. Памятник археологии федерального значения «Тавлыкаевское поселение» являющийся реперным объектом для археологии бронзового века Башкирского Зауралья ежегодно подвергается интенсивной береговой эрозии. То же можно сказать о многих поселенческих памятниках, спецификой ландшафтного расположения которых является приуроченность к крупным и мелким водным артериям.

Государственная политика в сфере сохранения, использования, популяризации и охраны памятников истории и культуры на современном этапе.

Непосредственно вопросами сохранения, использования популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия, расположенных на территории Республики Башкортостан, занимается отдел ГООКН, образованный в структуре Министерства в 2005 году.

В соответствии с полномочиями, отделом осуществляются проверки по поступающим фактам нарушения федерального и республиканского законодательства в сфере сохранения, использования, популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия. Так, в 2011 году Министерством проведено 30, в 2012 году 39 плановых и 18 внеплановых проверок. В пределах компетенции отделом ГООКН осуществляется производство по делам об административных правонарушениях в курируемой сфере. В частности, в 2012 году возбуждено 9 дел об административных правонарушениях. По итогам вынесено постановления о назначении административных наказаний в виде штрафа (КоАП РФ, ст. 19.5, ст. 4.4). Штатная численность отдела ГООКН составляет 6 человек, в 2014 году будет «оптимизирована» до 4-х сотрудников. В такой ситуации государственную политику в сфере сохранения культурного наследия Башкортостана сложно назвать эффективной. Ситуацию, в некоторой степени, выравнивает работа республиканского НПЦ по охране и использованию недвижимых объектов культурного наследия, являющегося подведомственным учреждением Министерства культуры Республики Башкортостан. Тем самым, система государственного регулирования сферы охраны памятников истории и культуры в республике «дуальная» – сокращенный до минимума чиновничий аппарат и выполняющий основную работу бюджетная структура. Данная система работает в республике последние 9 лет и доказала свою относительную состоятельность. Основные проблемы взаимодействия структур залегают на уровне распределения функций. Так, большую часть работы археологов НПЦ, на сегодняшний день, составляют ответы на всевозможные письма связанные с согласованием проектной и предпроектной документации. В производстве у одного сотрудника находится до 20 обращений. Между тем, действующим законодательством, данные обязательства четко закреплены за госорганом. На деле фиксируется бесконечный поток документации курсирующей между этими двумя государственными организациями. При такой схеме взаимодействия, археологические исследования, направленные на разработку проектов обеспечения сохранности ОАН в зонах хозяйственного освоения, проектов границ и зон охраны памятников археологии, подготовку документации о постановки на государственную охрану, паспортизацию, подготовку аналитических данных о состоянии ОАН и прочее, отодвигаются на второй план.

Необходимо понимать, что на сегодняшний день, одной из основных проблем обеспечения сохранности памятников археологии является отсутствие по большинству из них необходимого комплекта документов для включения в нормативно-правовое поле действующего законодательства в области государственной охраны ОКН. Базовым элементом всей системы государственного регулирования в области сохранения культурного наследия, конечно же, является определение границ территории и зон охраны конкретных объектов и комплексов. Данное направление в республике, в последние годы, практически отсутствовало. Лишь с 2011 года началось финансирование проектных археологических работ. К настоящему времени, разработано 8 проектов границ территории и зон охраны по 9 памятникам археологии – мавзолей Хусаин-бека, мавзолей Тура-хана, мавзолей Бэндебикэ, Шиповский курганно-грунтовый могильник, городище Уфа–II, Халилово-4, курганный могильник, Халилово-5, курганный могильник, Ахуновский мегалитический комплекс и поселение Ахуново. Утвержденные границы территории памятников археологии имеют лишь 7 объектов – комплекс курганных некрополей у с. Булатово (4 КМ), Михайловское городище, Бирский II могильник и Бирское (Чертово) городище, а утвержденных границы зон охраны ОАН вовсе нет.

Как ни странно, в случае выявления в зоне хозяйственного освоения памятников археологии, охранные мероприятия по ним воспринимаются лишь с позиции археологических раскопок. Хотя в №73-ФЗ четко указано, что спасательные археологические исследования (раскопки) могут проводиться лишь в случае крайней необходимости. Оценивая реальную ситуацию по республике отметим, что эта необходимая крайность проявляется практически каждый год. Однако, примером иного, положительного для культурного наследия решения данного вопроса является создание сети охраняемых государством историко-культурных и природных территорий. Республика Башкортостан сделала в этом направлении лишь первые шаги, создав два историко-культурных музея-заповедника с доминирующим археологическим кластером – Историко-археологический и ландшафтный музей-заповедник «Ирендык» (ИАЛМЗ «Ирендык») созданный на базе так называемого «Баишевского археологического микрорайона» (Баймакский район РБ) и Республиканский историко-культурный музей-заповедник «Древняя Уфа (г. Уфа) основой которого стало раннесредневековое городище Уфа–II.

Несмотря на отмеченные положительные сдвиги в рассматриваемой области, необходимо отметить, что во многом интерес государства к той или иной проблеме определяется объёмами финансирования сферы. В этом отношении анализ динамики финансирования и сопоставления этих данных с другими регионами России приводит к неутешительным выводам. В период с 2001 по 2012 годы объемы ежегодных ассигнований из республиканского бюджета достаточно стабильны (в пределах 12321,0 – 18846,7 тыс. руб.). Исключением, является «аномально» высокий показатель за 2007 год – 32766,0 тыс. руб. В 2011–2012 годы наблюдается увеличение финансирования из регионального бюджета до 29894,7 и 25290,0 тыс. руб. соответственно. Одновременно с этим, начиная с 2008 года, фиксируем падение финансирования из федерального бюджета. Сопоставление же данных по объемам финансирования мероприятий по сохранению ОКН с соседними регионами, в наиболее выраженной форме свидетельствует о неопределенном/нестабильном интересе властей республики к данной сфере. Так, объем государственного финансирования мероприятий по сохранению ОКН в Республики Башкортостан на 2012 год составлял 25910,0 тыс. руб. Для сравнения, в Татарстане на аналогичные работы в 2012 году было выделено 663,468 тыс. руб., в Оренбургской области – 119857,5 тыс. руб., а в Челябинской области – 59592,9 тыс. руб.

В современных условиях, особенно в городах и исторических поселениях, проблема охраны археологических памятников неразрывно связана с вопросами правового режима использования земельного участка, в пределах которого располагается памятник археологии. Согласно ст. 49 №73-ФЗ сам объект археологического наследия и земельный участок, в пределах которого он располагается, находятся в гражданском обороте раздельно. Проблема заключается в отсутствии для подавляющего большинства археологических памятников известных на территории Республики Башкортостан четко определенных границ занимаемых ими земельных участков, что делает практически невозможным установление правовых условий их использования. В связи с этим, встает вопрос о необходимости проведении работ по определению границ ОАН с последующим межеванием земельных участков, занимаемых памятниками археологии. Для примера, работы по кадастровой съемке планов археологических памятников с целью установления особого режима содержания и использования земельных участков, занимаемых этими памятниками, в Новосибирской области ведутся с 2001 г (Софейков, Ануфриев, 2005).

Заключение.

Сегодня приходит осознание, что ОАН необходимо использовать в качестве эффективного инструмента социокультурного развития территории. Необходимо признать, что культурное наследие не интегрировано в современную жизнь общества. В Башкортостане отсутствует сформулированная и общепризнанная концепция наследия.

Тенденции развития мирового рынка диктуют новые подходы в сохранении ОКН:

– переход от охраны отдельных объектов к охране культурных и природных ландшафтов;

– внедрение в сферу охраны этноархеологических объектов;

– «витализация» историко-культурного наследия, его интеграция в современную жизнь республики.

Направление единой стратегии по решению проблем сохранения объектов историко-культурного наследия Республики Башкортостан, мы видим в ракурсе:

- принятия долгосрочных государственных программ направленных на реализацию конкретных проектов с учетом современных реалий социально-экономического развития региона;

- развития в республики сети историко-культурных музеев-заповедников. Организация в них научной и туристической инфраструктуры. Создание условий для инвестиционной привлекаемости музеев-заповедников для частного бизнеса;

- организации стройной системы ведения делопроизводства, основанной на принципах мониторинга качества выполнения предписаний, выдаваемых республиканскими органами охраны памятников истории и культуры.

- решения проблем несанкционированного хозяйственного и строительного освоения территорий исторических поселений без соблюдения правил застройки и землепользования. Игнорирование застройщиками предписаний и требований госоргана ведет к утрате их исторического ядра, исторического облика, вместе с этим и утратой уникальных объектов археологического наследия (наиболее яркий пример – застройка центральной части города Уфа, как наиболее престижной и дорогостоящей).